История России

Они исповедуют различные религии: ислам, христианство и иудейство. Их страна гористая, и это защищает их от соседей» (26, с. 203). Другой арабский писатель XII в. ал-Гарнати к приведенному ассортименту изделий кубачинцев добавляет «различные виды медных изделий», причем уже тогда отмечает профессиональную специализацию всех жителей села: «Жены их, дети их, слуги и служанки их — все они заняты в производстве этих изделий и нет у них обрабатываемых земель (пашен) и садов». […]

В несколько лучшем состоянии находились дворцовые рыболовецкие волости Белозерского у. Пашня занимала 34,2 % всей ранее окультуренной земли, жилые селения — 50,4 %. Причиной запустения ряда волостей писец 1585 г. называет: голод и моровое поветрие 7078 г. (1569/70 г.). […]

Сравнительно небольшой процент запереложенной земли (применительно к Замосковному краю), высокий показатель заселенности уезда (жилых дворов и населенных пунктов), наличие пустошей, которые фактически перестали ими быть, так как земля в них распахивалась и частично облагалась феодальной рентой, а также низкий уровень бобыльства (1,5 % от числа дворов) и многодворность селений — все это свидетельствует о подъеме народного хозяйства в Каширском у. с превалирующей ролью земледелия. Можно предполагать, что Каширский. не был исключением и подъем сельского хозяйства шел и в соседних уездах, расположенных по южной границе Замосковного края. […]

Состав поместного сословия в Тульском районе был достаточно устойчив. В писцовой книге конца 80-х годов встречаем пометы писцов о многих земельных участках: «отца его поместье», «старое его поместье». Окончание Ливонской войны благоприятно сказалось на развитии края: количество пустоты значительно сократилось: с 85,7 % в 1584/85 г. до 67,6 % в 1587 — 89 г. (см. табл. 17). Возрастает и уровень запашки в помещичьих хозяйствах. Налицо намечающаяся тенденция к преодолению кризисных явлений, но пока еще только тенденция. Говорить о каком-то оздоровлении края, когда две трети посевных площадей исключены из процесса производства, невозможно. Подобную ситуацию по-прежнему нужно считать кризисной, несмотря на появление некоторых признаков начинающегося восстановления. […]

В 80-е годы насчитываются по крайней мере четыре центра кризиса: Северо-Запад, Центр, Среднее Поволжье, Вологодский у. До нас дошла писцовая книга 1584—1586 гг. Тимофея Хлопова, охватывающая часть московских станов. Несмотря на крайне плохую сохранность приправочного списка и ряд погрешностей, допущенных издателями, данные этого описания могут быть сведены в таблицу. Из 109 тыс. четвертей, описанных Тимофеем Хлоповым, фонд поместных земель занимал 35,8 % всей площади (39 234 чети), 22 % приходилось на владения светских вотчинников (24 189 четей), 42,2 % земли (46 216 четей) находилось в руках монастырей, митрополита, суздальского епископа (см. табл. 16). […]

Но резкое расширение пахотных угодий, освоение всех накопленных земельных богатств должны были повлечь за собой коренную ломку, перестройку привычного монастырского уклада. Помимо больших затрат на заселение крестьянами пустующих массивов, выдачи им ссуды, семян, подчас инвентаря, что само по себе требовало и немалых денег, и больших организационных мероприятий, и преодоления ряда объективных трудностей, вставал вопрос и о реализации полученной продукции, т. е. речь шла о превращении потребляющего хозяйства в товаропроизводящее. […]

Монастыри, располагая значительными денежными средствами от вкладов, пожертвований, были той прослойкой феодалов, которая имела реальные возможности быстрее прочих землевладельцев наладить хозяйство. В литературе уже неоднократно отмечался факт выдачи большого количества тарханных грамот в 70-е годы XVI в. Не могло ли здесь среди прочих причин сыграть роль и то обстоятельство, что правительство, пытаясь найти выход из кризисной ситуации, обелило монастырские владения, тем самым создавая стимулирующие условия для освоения и разработки колоссального количества пустующих земель. Царский двор не мог не понимать, что в момент всеобщей разрухи только духовные магнаты могли, вложив крупные суммы денег в хозяйство, сравнительно быстро (в более сжатые сроки, чем остальные) восстановить его прежний уровень. […]

Итак, в 70-х годах налицо два крупных центра кризиса: Северо-Запад и Центр Замосковного края. Достаточно сильно были разорены и некоторые уезды, примыкавшие к южной границе Замосковного края. И если разорение Псковско-Новгородского края имело достаточно длительный «подготовительный» период (неурожаи, эпидемии 50—60-х годов), то запустение Московского у. достигло критического состояния за достаточно короткий отрезок времени. Темпы сокращения пахотных земель опережали (порой намного) количество запустевших селений, дворов. Как показал Дегтярев, убыль населения сопровождалась исчезновением большинства мелких селении. […]

В столь же плачевном состоянии находились монастырские вотчины в Каширском у. Кашира представляла сравнительно молодой район заселения. Это в основном край поместного землевладения, сильно пострадавший в начале 70-х годов как от эпидемии, так и от татар и так и не оправившийся после этого. «Дворы пожгли татарове в [70] 79 г., а крестьяне померли в лихое поветрие, а иных поимали татарове в полон. А иные люди разошлися в Каширский уезд по селам и по деревням и по иным городам». В 1578/79 г. из 95 149 четвертей ранее окультуренных земель 63,4 % были запущены в перелог. […]

А в июле 1566 г. на земском соборе — 9 епископий и 14 монастырей. Тремя месяцами раньше поручительную запись за князя М. И. Воротынского от имени освященного собора подписали 7 архиепископов и епископов и 5 архимандритов. В 1565 г. подобная же запись была составлена на И. П. Яковлева. Освященный собор, помимо митрополита, представляли 5 владык и 6 архимандритов. Избрание же митрополита Филиппа состоялось при участии одних архиепископов и епископов. Следовательно, правоспособность высшего органа духовенства не зависела от полноты представительства. Видимо, состав участников заранее обговаривался и варьировался в зависимости от поставленной задачи, условий и ряда других факторов. Например, на земском соборе 1566 г., решавшем вопрос о войне с Польшей, среди духовенства преобладали настоятели западных и северо-западных монастырей: Борисоглебского (Смоленск), можайских Колотцкого и Лужецкого, Иосифо-Волоколамского, Антониева-Сийского, Псковско-Печерского, Хутынского. Правительству было важно заручиться именно их поддержкой. […]